Фантастический реализм: интервью с писателем Игорем Смирновым

- Игорь Васильевич, в каком состоянии сегодня фантастическая литература в России и какова её роль в современном обществе?

— Фантастика в современной России находится в упадке и служит развлечению определённой категории читателей, причём не очень взыскательной.

— Какую цель преследует писатель Игорь Смирнов? Напугать читателя, увлечь его, заработать денег?

— Я пишу не только фантастику. Сейчас работаю над небольшой реалистической повестью. Убедился в том, что писать так называемую реалистическую прозу гораздо труднее. Это действительно езда в незнаемое. В фантастике, даже очень продвинутой, уже существует некая стандартная канва — несколько её вариантов, и, сделав нужный выбор, можно развивать сюжет на этой основе. А в реалистической прозе все сложнее. Замысел необходимо прояснить для самого себя — и только потом работать. В романе «Маньяки выходят из подполья, или Супериор» я пытался использовать идеи, почерпнутые у изобретателя и философа науки Рэймонда Курцвейла. Выстроить некий достаточно занимательный сюжет на этой основе. Расчёт не очень оправдался — по ряду причин. Есть замысел ещё одного сочинения — с тем же главным героем. И опять все крутится вокруг не самой избитой идеи, но дальше плана дело пока не идёт. Цель же — и у опубликованного романа, и у не написанного пока продолжения (развлекая, пугая, веселя) — делиться собственным опытом, какими-то своими мыслями.

— Ремесло писателя остаётся для Вас загадкой?

— Ремесло писателя загадкой для меня не является — не больше, чем человек вообще. По-моему, лучше всех об этом сказал Лев Николаевич Толстой в трактате «Что такое искусство?».

— Чего человечеству стоит опасаться в ближайшем будущем?

— О том, что прогресс может завести человечество куда-то не туда, говорили уже очень многие. От Герберта Уэллса до Станислава Лема, Владимира Савченко и братьев Стругацких. Сейчас опасность состоит в иллюзии, что якобы мы уже знаем, какие опасности нас подстерегают, поэтому сможем их обойти. И это по-прежнему самообман. Мы, как и наши предшественники, подходим к этим вызовам с уже устаревшими представлениями. Самая страшная опасность — это, наверно, оружие массового поражения. То есть остаётся возможность самоуничтожения. Плюс разобщённость человечества — раскол на политические системы, религии и т. д.

— Игорь Васильевич, спасибо за интервью!

Игорь Птицын.