Любимец женщин размышляет о жизни

Ален Делон
08 ноября 1935 г.
Французский актёр театра и кино, кинорежиссёр, сценарист и продюсер.
Кинозвезда и секс-символ 1960-х — 1980-х годов.

В этой статье собраны высказывания актёра на различные темы, представляем их вашему вниманию:

Один мудрец сказал как-то: «Брак — это зло, но зло необходимое». Я часто задумываюсь над этим. Скорее всего, не брак зло, а женщина. Иными словами, женщина — необходимое, очень нужное и обязательное зло.

Мне никогда не удавалось приспособиться к американской жизни. Я подыхал от скуки.

Все, кем я являюсь сегодня, всем этим я обязан женщинам. Я обязан женщинам, тем женщинам, которые меня любили, которых я любил, по совсем простым причинам. Я, впрочем, говорил им всем об этом. Потому что во взгляде женщины, которая меня любит... мне всегда хотелось, чтобы она считала, что я самый большой, самый красивый, самый сильный. И это невероятная мотивация, потому что для женщин, которых я любил (и они любили меня), я всегда был самым красивым, самым большим и самым сильным.

Иногда у меня проявляется славянский темперамент. Сам не знаю, откуда он взялся. Может быть, от моих друзей или от женщин, которых я любил?

Лучше всего я делаю три вещи — свою работу, глупости и детей.

— Говорят, у Вас плохой характер?!
— Нет, у меня просто есть характер!

В настоящее время мы пытаемся сделать невидимой разницу между мужчинами и женщинами, а между тем эта разница прекрасна.

Я не собираюсь жаловаться на жизнь — у меня было все, я получил все, чего хотел.

Я занимаюсь лишь теми вещами, которые позволяют мне достичь вершин. Я не из тех,кто проигрывает.

Кино — это занятие для профессионалов. Просто стыдно видеть, как все вдруг захотели стать режиссёрами… Вот откуда кризис в кино! В профессию рвутся бесполезные, бездарные люди, дураки к тому же.

Я смирился с моей физиономией лишь после того, как на экраны вышел один из самых известных моих фильмов «Бассейн». Мне было тридцать три. Тогда я неожиданно понял: возраст Христа, душа самурая и внешность героя-любовника — вот в чем мое противоречие и в то же время актерский козырь.

Я хочу, чтобы меня любили, как всегда любил я, со всей страстью моей души.

Я — Скорпион, увлекающаяся натура, у меня мерзкий и скорее неуживчивый характер. Отсюда многие мои неприятности в жизни.

Я оцениваю себя скорее как бывшую секс-бомбу.

Всю жизнь критики не перестают утверждать: «Делон только и делает, что повторяется,снимаясь в картинах с автоматом в руках.» Но никто, кроме меня, не делал таких разнообразных картин для разных категорий зрителей.

Я совершенно четко знаю, что никогда не соблазнял женщину. Под словом «соблазнял» я имею в виду — не кадрил. Всегда все решала женщина. Мои слова могут удивить, ибо исходят от человека, которого считают профессиональным соблазнителем. Мне даже немного неловко говорить об этом. Каждый человек знает про себя все. Не виноват же я в том, что родился красивым и обольстительным, но я и не принадлежу к той части людей, кто считает, что счастье — постоянное чувство. Это абсолютно относительное понятие. Для больного счастье заключается в здоровье. Для трусишки — дать деру. Для алжирца, разбивающего камни на стройке, счастье, возможно, в том, чтобы стать Аленом Делоном и владеть машиной «Феррари». Счастье — такая же мудня, как и все на свете. Для меня счастье в мгновениях. Тогда не спорят, не высчитывают, такие минуты нельзя запрограммировать. В какое-то мгновение я счастлив. Я буду счастлив сегодня вечером, а буду ли завтра утром, не знаю.

С моей точки зрения, во всем повинно безумие, охватившее людей. Разве могут люди планеты договориться друг с другом, когда нам трудно договориться с консьержем или соседом?

Политика и зрелище все более похожи друг на друга. Политики и актеры пользуются теми же приемами. У них одна и та же цель: добиться известности, завоевать публику. Но есть и огромная разница. У политиков все в голове, тогда как у нас все проходит через сердце. Политики все время дрейфуют. Они стремятся извлечь выгоду из телевидения. Их зовут, они прибегают. И теряют голову. Они еще большие комедианты, чем мы.

Я никогда не боялся денег и известности. Головокружение у меня может вызвать сознание того, что все это, в сущности, ничего не значит. Подобную ясность сознания я называю «раком ума». Оно-то и укрепляет мое убеждение, что все это лишь карточный домик, ветер. Шоу-бизнес.

Любят меня или нет — не важно. Но если бы не любили, то давно сказали бы об этом, и тогда бы я ничего не стоил.

Я суров с окружающими меня людьми, с теми, кто работает со мной, но я столь же суров и к самому себе. Это не извинение, а, скорее, смягчающее вину обстоятельство. Мне хочется, чтобы все в работе определялось профессионализмом. Это не каприз, не попытка доставить себе удовольствие. Я люблю свою работу и стараюсь делать ее как можно лучше.

Меня спрашивают «Что вы испытываете, когда в фильме держите в руке револьвер?». Это вызывает у меня смех. Ибо револьвер, который я держу в фильме, и тот, которым я пользовался в Индокитае, не одинаковые. К этому надо прибавить и то, что в фильме рука не дрожит.

Вы знаете, что сказал Феллини перед самой смертью? «Вот бы ещё раз побыть влюблённым!». Думать об этом в момент ухода – потрясающе, не правда ли? Надо верить в то, что это самая лучшая вещь на свете. Я так это понимаю! Сейчас как-то больше не принято говорить мужчинам: «Чего я тебе желаю, так это любви к женщине». Но любить искренне и по-настоящему – вот что важно! Нет ничего важнее!

Никогда нельзя открываться до конца. Следует какие-то вещи сохранить для себя, для людей, которых любишь.

Работа принесла мне большое удовлетворение. Но счастье для меня — это вещь, которой не существует, это моменты в жизни, которые испытываешь либо во время работы, либо с кем-то, кто разделяет с тобой жизнь, либо с ребенком, друзьями.

Я ранен, — как и все, — но у меня нет права жаловаться на судьбу, я создан из ран и потерь, как и многие другие люди в своей жизни. Такова жизнь, и она может быть жестокой.

Вот откуда мои резкость и запальчивость. Мой сволочной характер существовал всегда, теперь он стал ещё хуже. Из своего затворничества я выхожу лишь по делам. Совершив набег на внешний мир, я снова уединяюсь в своей крепости и поднимаю мосты над окружающими её рвами. Чтобы тебя любили, надо всегда улыбаться, перед всеми расшаркиваться, добиваться всеобщей благосклонности, носить в портупее своё, пусть лживое и фальшивое, сердце. Улыбаться важнее, чем быть самим собой. Но пресмыкаться – не в моём характере.

Меня долгое время считали легкомысленным придурком. Я действительно не образован, не следую общепринятым правилам поведения. Правда, что в самом начале я продвигался ощупью, как слепец. Но по прошествии многих лет я за всё сполна рассчитался – ведь платить надо за всё! – и обрёл «второе зрение». И внезапно – ты заметил? – прекратились все насмешки. Вчерашние шутники лишь в недоумении покачивают головами.

Если я через своих героев, через всё то, что сделал, приношу людям мечту, значит, я не зря прожил жизнь. Мечта нужна всегда, и она будет жить, пока в мире есть звёзды… Без них – в кино и на улице, в воображении и в реальной жизни, воцарилась бы тьма.

Я ни с кем не заигрываю и ни от кого не прячусь. Я такой, какой есть. Вы имеете полное право принять меня или отвергнуть. Вопреки тому, что обо мне пишут, я очень чувствителен и эмоционален. Я имею на это право. Разве я иначе смог бы стать актером, большим актером? Я больше других ощущаю счастье и страдание.

Мне понадобилось десять лет тяжёлых усилий, чтобы заставить людей забыть, что я всего лишь симпатичный парень с красивым лицом. Это была тяжёлая схватка, но я её выиграл.

Я люблю вставать из-за стола, когда на нём ещё не убрана посуда.

Война убила во мне остатки всех надежд и клочки иллюзий. На войне я по-настоящему повзрослел.

Я ненавижу нынешние времена. Меня от этого воротит... Сегодня все фальшивка, всех интересуют только деньги. Уважения больше не существует, никто не выполняет своих обещаний. Я покину этот мир без сожалений.

Я никогда не мечтал о такой карьере, она сама собой получилась. Я не родился, чтобы стать Аленом Делоном. Я должен был умереть уже давно. Но это называется судьба.

Я не говорю, что у меня нет кандидатки, их десять, но пока нет никого, с кем бы я мог провести остаток жизни. Я мог бы жениться, если бы эта женщина была готова довести меня до конца.